Даманы: Родственники слонов с обликом морской свинки

«— Да вот, — сказал он, — все хорошо знают слона, а про внука слона мало кто знает! — Какой внучек слона? — удивился я. — Есть тут такой зверь. Слон громадный, а внучек его меньше зайца… Абиссинцы зовут его ашкоко»… — Что? Значит, ашкоко не внучек слону? — сказал свирепо Артем Артамонович. — Пожалуй, если вы так хотите родства, то он внучек слону, племянник носорогу, дядюшка лошади, ослу, зебре и вообще всем непарнокопытным»  (А. Чеглок, русский путешественник, теософ, писатель, изобретатель, натуралист). Хотя во всех переводах Библии даманы (род Procaviidae) названы кроликами, тщательные исследования доказали, что их ближайшие родичи не зайцы, а… слоны! Даманы — самые крохотные из копытных и, пожалуй, самые искусные альпинисты: они быстро и ловко лазают по отвесным скалам и с легкостью прыгают через трех-пятиметровые расщелины. Испания, где в историческое время даманов никогда не было, тем не менее обязана им своим названием. Несколько тысяч лет назад финикийцы впервые приплыли к ее берегам и увидели там множество диких кроликов. По ошибке или сознательно — теперь трудно установить — они назвали кроликов именем хорошо знакомых даманов, которые во множестве населяли тогда скалы их родины. По-финикийски даман — «шапан». Новооткрытый Пиренейский полуостров финикийцы назвали «Островом даманов» — «И-Шапан». Позднее «И-Шапан» в латинском языке превратился в «Гиспанию», а в русском — в «Испанию». В Библии в пяти местах упомянуты даманы. Шафан — древнееврейское их имя. Переводчики Библии на европейские языки, в частности Мартин Лютер, долго ломали голову над тем, что за зверь шафан и как назвать его на своем языке. Решили наконец, что, по-видимому, это кролик. В книге «Левит» шафан объявлен нечистым животным и есть его запрещено по той непонятной причине, что он хотя и жует жвачку, но копыта его раздвоены. Тут недоразумение: шафан, или шапан, иначе говоря, даман жвачки не жует, но у этих зверьков странное обыкновение постоянно двигать челюстями, подобно тому как делают это жвачные, когда пережевывают свой обед. Обычные места поселения даманов — бесплодные скалы. Ловко лазают они по самым отвесным утесам. А когда заметит кто-либо из этой резвой компании дикую кошку, мангуста или питона, то сейчас же свистом, визгом и топотом лапок предупреждает сородичей, и все мигом прячутся в расщелинах и дырах между камнями. Но зверюшки слишком любопытны. Скоро то одна, то другая серая мордочка покажется из укрытия и снова спрячется, если опасность не миновала. А если спокойно — ашкоко быстро покидают укрытия, и вновь их беспечная беготня оживляет унылые утесы. Подошвы лап у даманов голые, покрытые толстым резиноподобным эпидермисом; на их поверхности открываются многочисленные протоки потовых желез, которые постоянно увлажняют кожу. Центральная часть свода каждой стопы может подниматься особыми мышцами, создавая подобие присоски. Влажная кожа усиливает присасывание. Благодаря таким приспособлениям даманы могут с большой ловкостью и быстротой лазить по отвесным скалам и стволам деревьев и даже спускаться с них вниз головой. С павианами, ящерицами и другими мирными тварями даманы живут как добрые соседи. Их поразительная зоркость (человека замечают за километр), чуткий слух и неустанная бдительность служат гарантией известной безопасности всем диким обитателям ближайших окрестностей. Веками живут даманы на полюбившихся им местах, и эти места нетрудно узнать по залежам гуано, твердым «асфальтом» покрывающего камни, на которых даманы привыкли оставлять свой помет. Еще в прошлом столетии сухой помет и моча капского дамана, потребляемые для разных лекарств аптекарями, занимали видное место в мировой торговле. Они и сейчас еще находят некоторый спрос в парфюмерии. В расщелинах, выложенных шерстью, самки скальных даманов приносят обычно трех, но иногда и шестерых удивительно крупных и зрелых детенышей. (Один, измеренный через несколько часов после рождения, был вполовину меньше матери.) Глаза у новорожденных открыты, и через несколько часов, как только шерстка подсохнет, они уже лазают со взрослыми ашкоко по скалам. Самки охотно усыновляют чужих детенышей, если матери их погибли. Все даманы хорошо лазают по деревьям, но только три вида предпочли скалам вершины деревьев тропического леса. У древесных даманов, как и у скальных, на передних ногах по четыре пальца, на задних — по три. Лишь на среднем пальце задних лап коготь, на всех других — крохотные копытца. На спине у всех даманов — большая пахучая железа с белой или желтой «отделкой» из длинных волос (только у рода прокавия, кстати самых крупных даманов, это пятно черное). Сами зверьки буро-серые, и потому их спинная железа очень заметна, особенно когда даман возбужден, испуган или настроен агрессивно. Тогда волосы, окружающие железу, взъерошиваясь, обнажают ее, и она испускает специфические «ароматы». Недругам, соизмеримым по силе, даманы угрожают весьма странно: вздыбив волосы вокруг спинной железы и обнажив ее тем самым для лучшего обозрения, поворачиваются задом к врагу. Так во всяком случае поступают древесные даманы, те, что живут не на скалах, а на деревьях лесов Центральной и Южной Африки и на островах Биоко (Фернандо-По). Все даманы хорошо лазают по деревьям, но только три вида предпочли скалам вершины деревьев тропического леса.  У древесных) даманов, как и у скальных, на передних ногах по четыре пальца, на задних по три. Лишь на среднем пальце задних лап коготь, на всех других — крохотные копытца. Вниз, на землю, почти не сходят, днем спят в листве и дуплах (скальные даманы спят ночами). После захода солнца древесные даманы оглашают леса громкими отрывистыми криками. Древесные даманы живут не колониями, а семьями: отец, мать и один-два детеныша. Они моногамы, а скальные — полигамы: у самцов гаремы из нескольких самок, как у «дедушки» их — слона.

Ссылка на источник